|
9
Как ни пытался Альянс Калдари препятствовать утечке информации за границу, события в масштабе того, что происходило на Пиак III, было невозможно скрыть. В последние годы, инциденты гражданского неповиновения в Новом Эдеме случались периодически, но слухам об открытых восстаниях — особенно на планетах калдари — было почти невозможно верить. Однако новости относительно прямого вмешательства «Каалакиоты», передаваемые вместе со съемками разъяренных толп и высадки пехотинцев национальной гвардии у ворот Бронестроительного Комбината, рассеяли любые сомнения. Единственный вопрос теперь был только в том, насколько широко распространятся последствия.
Главные рынки, в особенности Биржа КОНКОРДа, реагировали на новости вполне предсказуемо: акции «Калдари констракшнс» резко упали в цене, и предприятия, связанные с корпорацией, налагали финансовые санкции, более или менее соизмеримые с объемом их инвестиций. Что было еще хуже, рынки, столь же зависимые от слухов, сколь от корпоративных объявлений, выказывали признаки неустойчивости по всем секторам, связанным с отраслями промышленности Альянса Калдари.
В течение многих лет финансовые аналитики всего Нового Эдема выражали спокойное сожаление по поводу распадающейся экономики Альянса, некоторые даже допускали, что ее крах, непредставимый еще десять лет назад, — теперь обрел реальную возможность. Они утверждали, что, если бы не ориентированный на капсулиров рынок технологий для звездолетов, который требовал большого количества компонентов, выпускаемых исключительно предприятиями вроде Бронестроительного Комбината, коллапс бы, вероятно, уже случился.
При внешнем отсутствии тревожных признаков, среди элиты мегакорпораций были и те, кто поняли, что Альянс Калдари не приспособлен к современным экономическим реалиям, и приняли тайные меры, чтобы не только защитить себя от собственного крушения, но даже получить от этого прибыль. Результатом стала распродажа активов Альянса, ускорившаяся из-за затопивших рынки акций «Констракшнс» — следствие требований аналитиков каждой финансовой империи. «Революция Констракшнс», как окрестили ее новостные ленты, стала всеобщей проблемой.
— Имя, которое мы постоянно слышим, — Тибус Хет, — раздраженно произнесла Нилен. — Низкоквалифицированный оператор МТАКа, работавший в сборочном цехе западного крыла. Но, как я понимаю, это следует только из болтовни по коммуникаторам охранников, которые слышат толпу за воротами. Мы все еще не знаем, кто стоит за всем этим, сэр.
— Сбавьте тон, Нилен, — предупредил Шутсу. — Помните, я все еще контролирую то, что происходит здесь.
— Мы потеряли более тридцати процентов нашей рыночной ценности менее чем за час, — прокаркал Тамо. Он весь вспотел. — И все больше рынков прогнозируют еще большее падение, словно они хотят нашего провала.
— У них есть преимущество только до того момента, пока я не дам им имя, — сказал Шутсу. — Как только я это сделаю, события прекратят быть «рабочей революцией», а человек, ответственный за них, станет чудовищем в глазах всего Альянса.
— Как? — спросил Тамо.
Шутсу выпрямился. Он выглядел спокойным.
— Люди, ответственные за подобные действия, — террористы. Они предали доверие, которые мы им оказали, плюнули в лицо нашему милосердию, которое мы обеспечиваем, и лишили соотечественников заработной платы, которую те получали за лояльность к нам!
— Да, — задумчиво сказала Нилен. — Они заперты внутри, мы можем представить ситуацию как хотим…
— Сценарий с заложниками, — пробормотал Ханнекен. — Преступные головорезы, шантажом вымогающие деньги за счет трудолюбивых рабочих корпорации…
— Подготовьте соответственное заявление, — распорядился Шутсу. — Признайте, что мы не сумели обеспечить безопасность, но ясно и четко объясните, что на фабрику проникли террористы…
Его прервали:
— Сэр, поступил вызов с комма, зарегистрированного за мистером Алтагом Бораскусом. Мне переключить…
— Да, — сказал Шутсу. — Вы все, тихо!
Огромные темные, пристальные глаза возникли, почти заполнив пространство комнаты. Ярко-красные волны запульсировали по столу конференц-зала, выдавая страх, который испытывали управленцы.
Шутсу не выказывал беспокойства. Когда он повернулся к голограмме, его лицо выражало самообладание и силу.
— Вы — не Алтаг Бораскус, — сказал он, заложив руки за спину.
— Да, — сказал тот, чье изображение появилось в зале. Между его бровями были суровые складки, глаза излучали непрерывную ярость. — Мое имя Тибус Хет.
— Я вас внимательно слушаю, мистер Хет, — незамедлительно откликнулся Шутсу. — Что я могу для вас сделать?
— Первое, что вы должны знать, — я никому не хочу причинить вред. Я принял для этого все меры…
«Слабость», — немедленно отметил Шутсу.
— Разве вы не поняли вопроса… мистер Хет?
Гигантские глаза удивленно моргнули.
— Я спросил, что я могу сделать для вас? — повторил Шутсу, глядя на изображение и нетерпеливо ожидая ответа.
— Отзовите национальную гвардию, — прорычало изображение.
— Боюсь, что не смогу этого сделать. Они взяли под полный контроль военную операцию, пока не вернут то, что вы у них украли.
— Тогда я все это уничтожу, если они приблизятся. Прикажите им отступить немедленно.
— Мистер Хет, — главный администратор принял тон, каким говорил бы с одним из членов правления. — Между нами есть нечто общее — мы оба бессильны отдавать приказы командованию национальной гвардии. Примите совет: если вы уничтожите их собственность, вы лишь приблизите свою смерть, и ничего не добьетесь.
— Не испытывайте меня, Шутсу.
— Вы уже превзошли все, что я мог бы предложить. Ваш переворот преуспел! Весь Новый Эдем наблюдает за вами, и я беспомощен сделать что-либо и могу лишь также наблюдать. Это не со мной вам следовало бы говорить…
Глаза обвели каждого в комнате.
— Тогда предупреждаю — свяжите меня с кем-нибудь из «Каалакиоты», иначе…
«Отчаяние и слабость, — думал главный администратор. — Превосходно».
— Мистер Хет, я вам не враг, — продолжал он, подходя ближе к изображению. — Мы можем помочь друг другу. То, что вы сделали, не должно закончиться смертью…
— Я не боюсь смерти!
«Вырази ему сочувствие».
— Но вообразите, как трагично будет умереть, прежде чем ваше послание будет услышано! — взмолился Шутсу. — Вы сделали достаточно; ради спасения каждого, кто рядом с вами, давайте сотрудничать, дабы удостовериться, что это не закончится так. Я не могу предложить вам ничего, кроме личной помощи. И если я смогу встретиться с вами наедине, то мы обсудим, как мы сможем пройти через это вместе.
Выражение глаз изменилось, и впервые Тибус промолчал.
Шутсу сделал еще шаг вперед, в то время как все прочие в комнате затаили дыхание.
— Один на один, Тибус.
— Если вы попытаетесь что-нибудь…
— Все козыри у вас. А я побит.
Прошло еще мгновение, прежде чем последовал ответ.
— Западные ворога откроют ровно через двадцать минут. Проходите за периметр и ждите, пока не откроются внутренние ворота заграждения. Я выйду, чтобы встретиться с вами лично, без оружия, за исключением детонаторов, — глаза сузились. — Они сработают по кабелям лифтов, если я упаду — независимо от причины. Так и потрудитесь передать снайперам национальной гвардии.
«Наивен, как дитя».
— Я понял, — сказал Шутсу. — Так мы заключили сделку?
— Узнаем через двадцать минут, — произнесло изображение. — Если вы не явитесь, я, так или иначе, взорву кабели к черту.
И глаза исчезли.
Шутсу развернулся к команде управленцев.
— Ханнекен, у вас двадцать минут, чтобы подготовить заявление. Диспетчер! Свяжите меня с национальной гвардией!
— Вы действительно собираетесь последовать за ним? — спросила Нилен.
— Конечно, нет, — усмехнулся Шутсу. — Что еще более важно, он лжет. Этот дурак Тибус недооценивает меня. Кабели вовсе не заминированы.
— Откуда вы знаете? — спросил Тамо.
Шутсу ринулся к выходу.
— Вы не достигнете моего положения, если не научитесь распознавать ложь на слух, — бросил он.
— Превосходная работа, Хейдан, — заметил Тибус, выключая терминал и снимая шлем. — Думаю, мы достаточно убедительно продемонстрировали нашу некомпетентность.
Младший из мужчин, еще дрожа после пережитого испытания, отодвинулся от стола Тибуса, в то время как зеленоватый свет направленных на него камер понемногу угасал.
— Теперь я должен пойти туда, верно?
— Да, — ответил Тибус, — но не один. Если что-то случится, мы будем прямо за тобой.
В комнату вошел рабочий, который нес доспехи охранника корпорации — того самого, который чуть не разбился, выпав за ограждение офиса. Тибус взял нагрудную кирасу и постучал по ней кулаком.
— Военный композитный сплав, — сказал он. — Защищает от любого оружия, кроме тяжелого калибра — а они не станут его использовать, когда там будет Шутсу.
Хейдан принял у него устройство и тщательно осмотрел. Сделал глубокий вздох и медленно выдохнул.
— Это большая честь — быть первым, сэр.
Тибус приковылял поближе и обнял молодого человека.
— Это для меня честь, — сказал он. Затем обернулся к остальным.
— Вы знаете, что вам делать. Выдвигаемся.
— Впечатляет, — издевательски произнесла Хаатакан Оиритсуу. — Отчаяние порой пробуждает в людях отвагу.
— Благодарю, госпожа. — Шутсу поклонился голограмме. — Повторяю, я обещаю полное возмещение, если что-то из товара будет утрачено. Иначе…
— Я получу возмещение в любом случае, — прошипела главный администратор «Каалакиоты». — Но я хочу точно прояснить одну вещь, и вам лучше тщательно обдумать ответ. Вы уполномочиваете национальную гвардию использовать смертельное оружие против служащих вашей корпорации, верно?
— Совершенно верно, — без колебаний ответил Шутсу. — Но только после того, как я дам подтверждение, что человек, который встретит меня в воротах, — Тибус Хет.
— И заявление, которое вы готовите для прессы…
— Официально подтвердит, что у нас ситуация с заложниками, за которую ответственны террористы.
— Тогда вам пора на борт, господин Шутсу, — сказала она, скрестив руки. — У вас единственный шанс, чтобы исправить свои ошибки.
|
